Новый мир. Живые и мертвые [СИ] - Елена Власова

скоро он отбросил свою идею о наследнике, сказав, что хватит ему одной вечно орущей личинки в доме.

Я глубоко вздохнула, стараясь отогнать неприятные воспоминания, и в этот момент в кабинет влетел Лекс, таща за собой перепуганного Якова Давидовича. Мне пришлось сильно постараться, чтобы успокоить друга, и под его ворчание о безответственных медиках, вечно отсутствующих на своих рабочих местах, врач приступил к осмотру.

После я сдала анализы, пообщалась один на один с Яковом Давидовичем и честно рассказала ему о своих проблемах. Тот кивнул и направил меня в палату. Но встать я не успела, так как друг, все это время дежуривший у двери, ворвался к нам. Он подхватил меня на руки и пошел по коридору.

— Ты все слышал? — тихо спросила я, пряча глаза.

— Да, — хмуро ответил друг.

— Тогда ты понимаешь, почему я так хочу вернуть Аню. Она моя единственная дочка, моя кровиночка. Если с ней что-то случится, я этого просто не переживу.

— С ней ничего плохого не произойдет. Я обещаю тебе. Вот разберемся с предателем и сразу рванем за ней.

— Правда?

— Да. Я ведь тебе слово офицера дал. А это что-то да значит.

Я облегченно выдохнула и слабо улыбнулась. Мне так хотелось верить в лучшее, но в голове то и дело всплывали слова Марка о подземных городах, связь с которыми была потеряна. И о фанатиках Познышева, которые поддерживали убеждения сумасшедшего ученого и хотели очистить землю от всех людей. В случае нападения вряд ли они стали бы разбираться, кто сидит в бункере, и спасать детей. И эта мысль меня пугала до чертиков, не давая нормально дышать.

— Эй, ты чего опять грустишь? — послышался тихий голос Лекса.

— Я просто так хочу отправиться с вами на задание! Я чувствую: без меня вы не справитесь, а значит, я никогда больше не смогу увидеть Аню. Но теперь ты меня точно не возьмешь с собой.

— Почему это?

— Ну я же провалила тест. Все это видели, так что…

Я притихла и опустила глаза, а Лекс вдруг покраснел и грозно рыкнул:

— А вот решать за меня не надо! Это была тренировка, ясно? К тому же у меня появилась идея. Тебе ведь необязательно лезть в самое пекло. Ты можешь в сторонке отсидеться, а Лола будет тебя прикрывать. И если начнется заварушка, просто унесет в безопасное место.

— Но если я буду на дальнем расстоянии, как я смогу найти Иного?

— Вы с ангелочком вместе с нами подберетесь к логову максимально близко. И когда связь с предателем будет установлена, я сразу перехвачу сигнал, а девчонка Пятого утащит тебя в условленное место. Мы с остальными быстренько сделаем дело и вернемся. Так что добро пожаловать в команду, хомяк-новобранец!

Я усмехнулась, а после, чувствуя, как в душе расцвела надежда, тихо спросила:

— А потом мы поедем за Аней?

— Да, потом мы поедем за Аней, — вздохнув, сказал мужчина, распахивая ближайшую белую дверь.

— Хорошо бы! Я так боюсь за дочку. Если ее не станет… Меня тоже не станет.

После этих слов тень легла на лицо друга. Он серьезно посмотрел на меня и грустно произнес:

— Я все прекрасно понимаю. Когда я потерял Соню, думал, что это конец. Начал пить по-черному, все смерти ждал. Я ведь никогда не смогу простить себя за то, что не смог сберечь свою девочку!

— Тогда ты должен понять мои чувства. Аня — мой единственный ребенок и… других у меня не будет. Никогда.

Глава 35

— С ней точно все хорошо? Женя жива? Пожалуйста, скажи правду! Я все равно узнаю! Если надо будет, по водосточной трубе проберусь и…

— Илья! Тьфу на тебя! Идиот! Заткнись, иначе я тебя точно в асфальт закатаю!

— А что я такого сказал? — удивленно спросил парень, а Лекс предостерегающе зарычал.

Угрожающий звук эхом пронесся по больничному коридору, и я, все это время с интересом подслушивающая разговор друзей, испуганно вздрогнула. “Блин, и ведь действительно может! Эх, а день обещал быть таким хорошим!” — грустно подумала я, спрыгивая с кровати.

И это было правдой. Утро выдалось на редкость солнечным для конца осени. Яркие лучи пронзали мою мрачную серую палату, разгоняя тоску и поднимая настроение. Шел третий день моего неожиданного отпуска, и за это время мое состояние заметно улучшилось. Я наслаждалась тишиной и покоем и ждала, когда меня выпишут. То, что это случится в самом ближайшем будущем, я даже не сомневалась. Яков Давидович был мной доволен, да и сам Лекс говорил, что уже совсем скоро мы отправимся в путь.

Друг приходил ко мне каждый день, рассказывал, как идет подготовка к операции, что нового происходит в гарнизоне. На время нашего отсутствия Лекс решил поставить главой Артура, а помощниками ему назначил Михалыча, Владислава и… Олесю! Это было довольно неожиданно для меня, хотя с другой стороны… В день, когда меня госпитализировали, она повела себя как настоящий друг. Олеся не стала насмехаться надо мной, как другие, а вместо этого встала на мою защиту. Я, если честно, совсем другого от нее ждала, но она смогла меня удивить.

Олеся вообще за последнее время сильно изменилась, стала более ответственной и доброжелательной. Она отказалась участвовать в заговоре против меня, в гарнизоне никогда не отлынивала от работы, не оспаривала моих решений, а наоборот, всячески поддерживала их. И на новом месте показала себя с хорошей стороны, усердно трудилась, приводя наш новый дом в порядок. И когда жители начинали недовольно шептаться у меня за спиной, быстро осаждала их, напоминая, что именно благодаря мне мы все еще живы.

Можно ли это было считать примирением, я не знала, но решила потом обязательно поговорить с бывшей подругой. “Хотя, может, она больше не бывшая? Вдруг мы еще сможем наладить отношения?” — мелькнула мысль, заставляя сердце биться чаще. Я ведь действительно скучала по Олесе, по ее неунывающему боевому характеру и твердой воле. Мне ее очень не хватало, а после поступка на плаце в моей душе поселилась надежда, что все еще можно исправить и вернуть старую дружбу.

А вот внезапное появление Попрыгунчика, наоборот, нарушило мой покой. Наивному мальчишке некие доброжелатели по секрету сообщили, что я вроде как умерла, и он с утра пораньше вломился в больницу с требованием выдать ему меня, и немедленно. Если честно,